Адонис

Смерть – это вечное блуждание по воспоминаниям прошлой жизни, пустыня без людей, город, полный лишь призраками нашего сознания. Иду по пустынному городу. Здесь сгущаются вечные сумерки, унылый ветер вечной осени пронзительно шелестит листвой, вечные тучи на небе неподвижны. Хожу по памятным местам былого, и вроде все по-старому, те же здания и деревья, но вокруг – ни души, ни единого человеческого существа, вообще ничего живого. Здания, мертвящие силуэты деревьев – все окружающее заброшено, пусто и слабо, будто мир утратил последние соки. Хочешь услышать голос, гомон, смех, собачий лай – а в уши вонзается лишь унылый свист ветра в неизменной осенней листве этого проклятого места-вне-времени. Так будет всегда, страна-откуда-нет-возврата – удел живущих воспоминаниями века прошедшего, хотя в руках – воскрешение умершего Адониса. Уже брезжит рассвет в этом царстве уныния, первые лучи света достигают измученного, но настигнутого радостью лица. Умершее божество медленно открывает глаза, мертвый город озаряется светом, канувшим, как казалось ранее, в ничто. Просыпаются птицы на деревьях, вновь слышен лай собак. Вскоре к нему добавляется человеческий гомон и смех. Для людей этот день обычен, для меня он – спасение. Орфей вернулся с Эвридикой, старая осенняя листва не шелестит боле под мрачные завывания ветра. На голых деревьях появляются листки. Они зеленеют на глазах. Люди спешат по делам, столь мелким и важным, а значимые места былого радостно отстраняются, пуская вперед места грядущего – это есть предвестие неизбывного странствия в будущее – жизнь.